Перебираем с тобою книги,
Потрёпанные и старые…
Берём их в руки, листаем,
Дышим книжною пылью
И от души чихаем —
По очереди и хором,
Прерывая тем самым споры —
Стоило или нет
Хранить их столько десятков лет,
Не протирая.
Сказки народов мира
Давно уже стали былью,
Быль объявили сказкой,
Газеты закрыли —
Они типографской краской
Слишком наглядно пахнут.
Блондинки, пожалуй, ахнут,
Но и гламур отменили —
На время,
Ибо не время.
Так, вместе со всеми,
Мы чуть не отвыкли читать
С листа
Избранные места,
Путаясь иногда в падежах
И периодически в удареньях,
О чём и был извещён падишах,
С чувством глубочайшего удовлетворенья
Отметивший, что по-прежнему,
Как и во времена Брежнева,
Мы самая читающая страна —
Считываем с губ все указы,
Правда, не исполняем сразу:
Не то чтобы как до жирафа,
Но до первого штрафа.
Печатному слову нынче хана,
В ходу непечатное —
Историческая традиция.
Правда, не очень понятно,
Как быть
Тем, кто при всей своей эрудиции
Вовремя слову сему не обучен?
«Прокачай экспертность и стань круче» —
Это для поколения next,
А нам бы закончить текст,
Пока ещё есть немного букв —
Из старых запасов,
Которые тоже не вечны:
Сперва умолкают гласные,
Потом несогласные,
За ними согласные —
И, наконец, беспечные,
Прописанные в хате с краю.
И в эдаком вот раздрае
На помощь приходят старые книги:
С каждой страницы — по паре букв
(Заметят — свалим на опечатки),
Главное — действовать осторожно,
Лучше в перчатках,
Спрятать буквы надёжно —
В сухое прохладное место,
Располагая не слишком тесно, —
Укрыть одеялкой и приласкать,
Предупредив, что их могут искать,
И застращать,
Что ежели будут пищать —
Будут всю жизнь потом вещать
Истины со страниц инструкций
В составе невыговариваемых конструкций.
Покуда Земля ещё вертится,
Нам всё не терпится,
Полюбовавшись в зеркальце,
Сообщить о себе всему свету —
По интернету,
Не ради корысти — просто
Пометить территорию постами.
Интернет — нашефсё, но главней электричество,
Которого не всегда достаточное количество,
И тогда для нас лучший подарок —
Гигабайтный свечной огарок
Ватт примерно на двадцать пять,
А на сорок — о чём ещё и мечтать!
Перестав наконец зависать в Паутине,
Забаррикадировавшись на карантине,
Тщательно занавесив окна
От посторонних глаз,
Перебираем свои богатства,
Подчас
Чувствуя сопричастность
Книжному тайному братству.
Перемещаем печатные килограммы,
Путая виру с майной,
Вирус мая считаем небесной манной,
Майн кампфу (запрещённому на всей территории),
Разумеется, предпочитаем истории
От Майн Рида
(Укрепляя во мнении
Юное поколение,
Что «Майн Рид» в переводе — «моё чтение»).
Толстой, писавший лонгриды,
Нынче снова в мейнстриме:
Северная Пальмира
Затеяла переиздание «Войны и мира» —
Избранные места, отвечающие моменту
(В качестве эксперимента).
Второстепенные главы —
Про всякие мирские забавы —
В перспективе, если дадут финансирование,
Ибо форсирование
Чего бы то ни было — ни к чему.
А ежели по уму —
То под пиво
Лучше всего идут детективы.
Так,
В отсутствие альтернативы,
Зная заранее,
Что лебеди на экране —
Всего лишь танцы со звёздами,
Вспоминаем, как много нами не познано,
Сколько проблем создано,
И, опасаясь, не поздно ли,
Предвкушаем уединение с книгой,
Наисладчайшее иго
Коей —
Ни с чем не сравнимо.
Так и сидим парой,
Перебираем с тобою книги —
Потрёпанные и старые,
Пережившие всё на свете,
Но так и не жившие толком,
По жизни тащившие себя волоком,
Порой друг на друга глядевшие волком,
По сути — всё ещё дети,
Наивные и доверчивые,
Категоричные и жестокие,
Занятые с утра и до вечера
И потому не делающие уроки
И вообще не делающие что положено.
Взрослые не на шутку встревожены,
Но об этом в два счёта можно забыть,
Если вовремя раздобыть
Денежку на мороженое.
30.04.2020
